Давно ему не приходилось испытывать такую боль. В ушах стучало, он не мог вздохнуть, перед глазами поплыли круги. Словно сквозь туман, он неясно различал силуэт Тома с поднятым томагавком.
— Сука! — рявкнул Том. — Вот тебе!
С глухим звуком томагавк опустился.
Содрогаясь от боли, Эвери попытался сесть.
— Придурок, — простонал он. — Зачем ты убил ее?
Том затряс головой.
— Будь покоен, — сказал он сердито. — Я только слегка стукнул… Так что некоторое время она безопасна.
Эвери осторожно массировал горло. У него было такое ощущение, будто он проглотил множество маленьких острых камешков. Он попробовал кашлянуть и застонал от боли. Постепенно чувство тошноты в желудке исчезло. Он глянул вниз — золотая женщина, скорчившись, лежала на земле.
Он посмотрел на нее. Длинные роскошные золотые волосы в беспорядке разметались по траве. Глаза были закрыты. Но ее красивое лицо почему-то казалось не совсем человеческим. Он попытался понять, что же именно в нем нечеловеческое. Казалось, у нее были все мелкие особенности, присущие человеческому лицу, — и в то же время что-то было не так.
Красивой формы уши были начисто лишены мочек; ноздри широкие, почти негроидные, а сам нос без переносицы напоминал греческий; несмотря на полные губы, рот казался очень маленьким по сравнению с остальными чертами лица; маленький твердый подбородок и выступающие скулы были чем-то неуловимо отталкивающими.
Ее обнаженное золотистое тело, едва прикрытое куском голубой ткани, протянутой между ног, было великолепно. Эвери прикинул, что женщина, должно быть, по меньшей мере на четыре дюйма выше его и к тому же на пару стоунов тяжелее. А в ее силе он убедился на собственном опыте.
— Лакомый кусочек, — грубо заметил Том, — точно из моей коллекции, помнишь? Тебя это не удивляет? Может, эти пташки и изобрели порнографию?
— Может, они даже не знают, что это такое, — парировал Эвери. Он встал. — Надеюсь, ты не проломил ей череп.
Том ухмыльнулся.
— Вот уж не пожалел бы об этом. Она пыталась убить нас — помнишь? Во всяком случае, я ее только слегка тюкнул. Сверхчеловеки вроде нее обычно и череп имеют сверхкрепкий.
— Ну ладно, по-моему, надо воспользоваться моментом и высвободить ее ногу, пока она без сознания.
Том наклонился и оглядел защемленную ногу.
— Она поранила ее, — с удовлетворением сказал он. — Поделом этой чертовке.
Лодыжка, крепко зажатая между двумя толстыми корнями, кровоточила. Нога сильно распухла, посинела.
— Что будем делать? — спросил Эвери. — Разрубим корень?
Том покачал головой:
— Нет. От сотрясения ей будет еще больнее. К тому же вдруг топор соскользнет и оттяпает от нее кусочек. Сталь-то здесь отличная… Нет, лучше попробуем отогнуть корень.
Они попытались сделать это, используя в качестве рычага рукоятку томагавка, но не удалось ни на дюйм сдвинуть корень. Эвери наконец придумал вставить один из фруктов, собранных женщиной, между корнями на ярд выше попавшей в капкан ноги. Затем он забил его как клин, поближе к лодыжке, и корни дерева слегка раздвинулись.
Том тем временем успел высвободить ногу женщины, прежде чем кожура фрукта треснула и корни вернулись в прежнее положение.
— Ну что ж, как говорится, поспели вовремя, — сказал Том.
Эвери ощупал кость. Он плохо разбирался в анатомии — тем более в чужой анатомии, — но все-таки ему показалось, что нога не сломана. Женщина шевельнулась и застонала. Она попыталась сесть, но снова упала на землю.
— Хорошо, что она не присутствовала при операции, — сказал Эвери. — По-моему, ты оказал ей хорошую услугу.
Он осторожно опустил ногу на землю и приподнял голову женщины. Она открыла глаза, снова закрыла их и содрогнулась. Потом опять застонала. Эвери нащупал шишку, там, где Том ударил ее. Но дело обстояло не так уж плохо. Густые волосы смягчили удар.
— Ну, теперь все в порядке, можем отчаливать, — сказал Том.
— Мы не можем оставить ее так.
— Черт, это больше, чем она заслуживает!
Женщине удалось приподняться, и теперь она полусидела напротив Эвери. Она заметила, что ее нога свободна, и облегченно вздохнула. Она взглянула на Эвери и состроила гримасу, которую можно было принять за улыбку.
— Давай попробуем поставить ее на ноги, — предложил Том.
— Хорошо, только сначала покажи это на мне. А то она опять выкинет что-нибудь.
Том медленно поднял Эвери, потом указал пальцем на женщину и сделал такое же движение. Женщина кивнула.
Они с трудом подняли ее. Ступив на раненую ногу, она вздрогнула от боли, но не вскрикнула.
— Ей нужен какой-нибудь костыль, — сказал Эвери.
— Давай уж пойдем до конца — сделаем носилки и доставим ее домой, — съязвил Том. — Оставим ее здесь. С ней все в порядке. И не забывай, в любую минуту может объявиться ее дружок.
— Надо найти что-нибудь вроде костыля.
Наконец Том ушел, чтобы срубить ветку с какого-нибудь более подходящего дерева. Пока его не было, Эвери помог женщине сделать несколько шагов, опираясь на него. Когда Том вернулся, она передвигалась уже довольно сносно.
Том принес прочную палку. Он даже вырезал на ней рукоятку.
— Думаю, эта штука подойдет, — сердито сказал он. — Она выдержит и полтонны.
— Теперь она сама сможет добраться домой, — сказал Эвери. — Она поразительно вынослива.
Он смотрел, как женщина ковыляет, опираясь на палку.
Том вдруг сказал:
— Если мы потихоньку двинемся за ней, мы выйдем на их лагерь. Это может пригодиться.
Эвери на минуту задумался, но потом все-таки решил отказаться от этой мысли.
— Если она заметит, что мы следим за ней, постарается или увести нас в сторону или заманить в ловушку. А если не заметит, то может завести слишком близко к своим приятелям — а это опасно. А эти ребята, похоже, привыкли сначала стрелять, а потом спрашивать.
Том пожал плечами:
— Другого такого случая может не представиться, но я полагаю, ты хорошо подумал.
Внезапно он размахнулся томагавком и резко опустил его на арбалет женщины. Арбалет разлетелся на части.
— Это научит ее быть более общительной… А теперь мы можем получить докторский гонорар.
Он начал собирать оставшиеся фрукты.
— Они ей не нужны. Ей и так будет нелегко добраться до дома.
Сложной системой знаков Эвери попытался объяснить женщине, что они с Томом уходят и что она тоже может идти куда ей нужно.
Затем — странно, что это ему не пришло в голову раньше, — он указал на себя и произнес: «Ричард», потом показал на Тома и назвал его имя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});